Не знаю, почему я переснял именно эти два снимка из альбома «Индийская историческая фотография». В «Книжном кафе», что открыл на окраине Маклеод Ганджа в Гималаях маленький веселый бельгиец, полно отличных альбомов, а в них — прекрасных фотографий. Самое главное в этой истории — я умудрился не переснять подписи к фотографиям. Потом спохватился: что же них изображено?
Ну, положим, первая — со скелетами на какой-то площади — заворожила невероятным апокалиптическим сюжетом, похожим скорее на верещагинскую живопись, чем на реальное фото. Но вторая казалась гораздо банальнее: некий вояка (скорее всего — англичанин) бравирует перед камерой в окружении экзотичных индусов. Связи между снимками никакой не усматривалось.
Секундра Багкх после побоища. Фото Феличе Беато / Interior of "Secundra Bagh" after the Massacre. Photo by Felice Beato. The J. Paul Getty Museum
Клиффорд Генри Мечем с членами полка "Ходсонс Хорс", 1858. Фото Феличе Беато / Clifford Henry Mecham and Dr Thomas Anderson with a group of Hodson's House, 1858. Photo Felice Beato. Howard & Jane Ricketts Collection
Подписи я не сохранил (а, может, их и не было?). Но разглядывая их дома, ощутил некую их важность и общность. Да и офицер показался не таким уж расслабленным гулякой.
Его поза, обилие мелких и важных деталей вокруг настойчиво вызывали какую-то ассоциацию. Скорее всего, со старой гравюрой или книжной иллюстрацией. Из детства всплывали картинки — к «Трем мушкетерам», «Всаднику без головы», Жюлю Верну художника Кускова, о волшебном появлении которого в моей жизни я однажды написал. Безуспешно поискав в сети кусковские иллюстрации, похожие на снимок, я бросил это занятие и обратился к кадру со скелетами.
Скелеты, «Апофеоз войны», Индия… Сразу вспомнилась история, рассказанная старым крокодилом, у Киплинга, которого перечитывал этой весной в Таиланде:
« — по течению плыло столько мёртвых aнгличaн, что они кaсaлись друг другa. От Агрa до Этaвaхa и до широких вод близ Аллaгaбaда, приходилось лежaть в воде тихо; и я, бывaло, пропускaл двaдцaть трупов рaньше, чем выбирaл то, что было по моему вкусу; глaвное, мне нрaвилось, что нa aнгличaнaх не было нaпутaно дрaгоценностей, брaслетов нa рукaх и щиколоткaх и колец, кaк у женщин, живущих в моем селении. В то время все крокодилы окрестных рек рaстолстели, но судьбa пожелaлa, чтобы я рaзжирел сильнее всех остaльных.
До нaс дошли слухи, что aнгличaн зaгнaли в реки и, клянусь прaвым и левым берегом Гaнгa, мы поверили этому.
В те дни никто не стрелял в нaс, стрaжей бродов. Все ружья были зaняты в другом месте. День и ночь издaли доносился их грохот.
…Я двинулся вверх по течению; подле Аррaхa и выше этого местa я уже не нaходил мёртвых aнгличaн. В реке не было ничего. Потом появилось двое-трое мёртвых в крaсных курткaх, но это были не aнгличaне, a индусы; скоро они поплыли по пяти и шести рядом; от Аррaхa же и Агры, кaзaлось, в реке собрaлись целые селения. Мёртвые выплывaли из мaленьких ручьёв, кaк чурбaны во время дождей. Когдa водa в реке нaчaлa поднимaться, груды молчaливых тел сдвигaлись с мелей, нa которых они лежaли. Нaводнение уносило их с собой через поля и через джунгли, водa тaщилa их зa длинные волосы. Двигaясь к северу, я ночью слышaл выстрелы, днём — стук обутых ног, переходивших реку вброд, a тaкже шум, который производят колёсa нaгруженных телег по песку под водой. И кaждaя струя приносилa новых мёртвых. Нaконец мне сaмому стaло стрaшно. Я скaзaл: «Если это происходит с людьми, кaк спaсётся Меггер из Меггер Гaутa?» (Вторая книга джунглей, «Могильщики»)
Это он — про восстание сипаев! Ганг, по которому плыл старый Меггер, протекал через Канпур.
Канпур
Несколько сот англичан, проживавших там, сперва пытались защищаться, но восставшие уговорили их сдаться, обещая отправить прочь на лодках по Гангу. Что произошло у реки, точно не известно, но там началась бойня и большинство пленников было убито. Оставшихся в живых 200 женщин и детей сперва заточили в башне, но предводитель Нана Сахиб велел убить их, чтобы скрыть следы совершенного злодеяния. Сипаи отказались стрелять в женщин, и тогда по приказу Нана Сахиба пять его телохранителей изрубили всех саблями.
«Мы не хотели убивать их, мы хотели лишь, чтобы англичане УШЛИ! Эта ошибка была допущена безумцами и не-сипаями», — оправдывался позже сипай Сунни Калара.
Однако, поиск картинки по слову «Канпур» ничего не дал. Неподалеку, к востоку от Канпура, располагался другой город — Лакнау.
Лакнау
Тамошние европейцы, уже зная историю Канпура, решили сражаться до конца.
Почти 3 000 англичан и верных им индусов, включая женщин и детей, укрылись в Резиденции — усадьбе губернатора сэра Генри Лоуренса, стоящей на холме рядом с городом. В десятки раз превосходящие числом индийцы осаждали их более полугода. От обстрелов, голода и эпидемий внутри колонии умерло больше половины.
Сегодня мы смогли провести в Дели без кондиционера не больше часа — 45 градусов с гаком! Они же дрались в осаде все лето. Первая попытка освобождения закончилась тем, что пробившийся к осажденным отряд остался вместе с ними в кольце блокады, не в силах вырваться обратно. Вскоре главнокомандующий войсками в Индии 65-летний сэр Кэмпбелл сам повел 4000 человек на освобождение Лакнау. Через 2 месяца он сумел прорваться к осажденным и вывести уцелевших под покровом ночи из города, оставив его восставшим. Мощная Резиденция за время осады превратилась в руины, стоящие посреди Лакнау и по сей день в виде музея.
Резиденция в Лакнау до и после осады
Осаду (как и историю Канпура) подробно описывал Марк Твен:
«Через шесть недель после начала осады гарнизон не досчитывал уже более половины своего первоначального состава белых солдат и примерно трех пятых первоначального числа индийских.
Но борьба продолжалась, несмотря ни на что. Противник устраивал подкопы, англичане отвечали тем же, и посты тех и других взлетали на воздух. Вся усадьба Резиденции была изборождена подземными ходами противника. Шел постоянный обмен смертоносными любезностями: то англичане совершали вылазки под покровом ночи, то противник переходил в атаку, стремясь пробить брешь в стене или перелезть через нее; впрочем, атаки эти стоили больших потерь и всегда заканчивались неудачей.
Женщины привыкли ко всем ужасам войны: к стонам, раненых, к виду крови и смерти.» («По экватору. Глава XXII. Страшные дни восстания»)
Набрал в Гугле «Лакнау» и тут же получил снимок со скелетами! Назывался он «Интерьер Секундра Багх после уничтожения 2 000 повстанцев 93-м Горным и 4-м Пенджабским полками. Первая атака сэра Кэмпбела Коллина в ноябре 1857, Лакнау».
Бои за Резиденцию и отчаянный прорыв были на редкость кровопролитны. Но в подписи к снимку упоминается вовсе не Резиденция, а другое место. Что же такое Секундра Багх?
Секундра Багкх
«Обширный огороженный каменным забором сад с башнями по углам» оказался на пути отряда Кэмпбелла, пробивавшегося к осажденной Резиденции. Заполнявшие его сипаи «встретили англичан шквальным мушкетным огнем из укрытий. Падая под пулями, те сумели развернуть орудие и пробить брешь в стене. В нее, разрядив залпом ружья, с криками «Помните Канпур!», устремились в штыковую атаку шотландцы и сикхи, составлявшие основу спасательного отряда. Из 2000 сипаев, укрывавшихся в Секундра Багх, не уцелел ни один.»
«Последние восемь — десять миль пути сэр Колин Кемпбелл шел через море крови. Основным оружием служил штык, бой шел не на жизнь, а на смерть. Путь преграждали крепкие каменные здания, каждое из которых представляло собой маленький, но хорошо укрепленный форт, защищаемый сотнями индийцев. Ни та, ни другая сторона не желали ни просить, ни даровать пощады.
…В то время деревьев на равнине почти не было, и защитники Резиденции могли наблюдать каждый шаг, каждую победу солдат Кемпбелла; их продвижение можно было видеть по клубам порохового дыма и слышать по гулу орудий.» (Марк Твен, «По экватору»)
Готовое кино, не правда ли? Панорама с приближающимися дымами…
Снимок был сделан почти через год после сражения, так и не убранные тела успели превратиться в скелеты…
Bird's eye view of Lucknow and the country toward Cawnpore by James S. Virtue and Co., London, c.1860.
Апокалиптический сюжет стал окончательно понятен. Оставалось узнать что-нибудь про фотографа, ведь известно имя автора.
Felice Beato
— тоже оказался знаменитостью. Живший в Англии итальянец, из поколения первых профессионалов фотографии — начал работать еще в 1840-е. Мало того, Феличе оказался первым в мире военным фотографом! Правда, батальные сцены ему с тогдашней техникой еще не давались: камера, снимавшая на пластины 10х12 дюймов требовала очень длинной выдержки. Но нашлась куча снимков последствий сражений, военных лагерей, портретов. Позднее он снимал Вторую Опиумную войну в Китае и прочие кампании. А на войну в Индии он примчался прямиком из… Севастополя, где снимал его падение во время Крымской войны! Позже в Японии он сделал известную серию портретов самураев и гейш и удивительные панорамы городских видов.
Кстати, насчет скелетов современники подозревали, что Беато специально выкапывал захороненные тела для создания более драматического снимка. Вот это была бы «постановочка», не чета сегодняшним!
Фотографии Феличе Беато с разных войн
Неожиданно среди фотографий Беато обнаружился и второй мой снимок — с тем самым бравым офицером. Более того, он сделан также в Лакнау, в боях за который участвовал…
Hodson’s Horse
— полк легкой кавалерии лейтенанта Вильяма Ходсона. Это его офицеры и солдаты-сикхи позируют Беато на снимке. Вильям Стефен Райкес Ходсон оказался фигурой неординарной. «Высокий мужчина с желтыми волосами» (мне, правда, бросилась в глаза лысина), выпускник Кембриджа, лингвист, по приезде в Индию сразу занявшийся изучением хинди и персидского. Брат посылал ему увесистые чемоданы с классической литературой, а после смерти издал сборник его писем. В то же время Ходсон слыл бесстрашным воином, лучшим в индийской армии фехтовальщиком, стрелком и наездником, способным спать в седле. Хладнокровие в бою и острый взгляд сочетались в нем с несдержанным нравом и «склонностью к своеволию». Когда за 10 лет до восстания организовывался «нерегулярный» кавалерийский корпус, он сперва отвечал за его экипировку и вооружение. И первое, что сделал — сочинил новую легкую и неприметную форму, впервые в мире применив в армии цвета «хаки». В начале восстания он проскакал за 72 часа 152 мили по захваченным сипаями землям, чтобы доставить в штаб депешу о беспорядках.
Но более всего известен Ходсон тем, что прервал династию Великих Моголов.
Во время боев за Дели он с 50 солдатами прискакал в лагерь повстанцев за городом и потребовал капитуляции. На глазах 6000 воинов старый Бахадур Шах Зафар — последний из Великих Моголов передал ему символический меч «Надир шах» в знак покорности, затем разоружились и остальные. Но трое его сыновей отказались подчиниться воле отца и англичан. Ходсон сперва арестовал принцев, но при въезде процессии в Дели вокруг начали собираться возмущенные жители. Ходсон тут же хладнокровно расстрелял всех троих, взяв у однорго из солдат карабин. В Англии его до сих пор почитают национальным героем. В Индии же помнят за крайнюю жестокость при подавлении мятежа. «Я не жесток»- писал Ходсон сестре — «но признаюсь, я действительно наслаждался возможностью избавить землю от этих несчастных».
Бахадур Шах Зафар
был прямым потомком Чингиз-ханга. В молодости он одевался, как простой дервиш, а заняв трон в 60 лет, мог лишь наблюдать за окончательным упадком империи. Зато сам он оказался едва ли не самым талантливым и симпатичным из всей династии. Философ-суфий, каллиграф и проектировщик садов, покровитель искусства миниатюры, он более всего был известен, как автор мистических суфийских газелей. Писал на урду, персидском, брадж бхаса и пенджаби. Будучи мусульманином, покровительствовал также подданным-индусам и справлял во дворце многие индуистские праздники.
Когда восстание докатилось до столицы, 83-летний правитель сперва отказался возглавить его и пытался остановить расправу над англичанами в Дели, но позднее понял, что у него нет иного выхода. И был провозглашен восставшими Королем всей Индии. Понимая обреченность восстания, назначил тем не менее своих сыновей командовать армией. Помимо троих, убитых Ходсоном, многие из его детей и членов семьи были повешены. Когда ему показали головы убитых сыновей, он сказал лишь: «Хвала Аллаху, что потомки Тамерлана всегда идут впереди своих отцов». После пленения он содержался в Красном форте Дели и в его камеру водили европейцев на экскурсии. Была там и жена Ходсона, оставившая дневниковую запись. Затем был выслан в изгнание и умер в Рангуне через 4 года.
В заточении Шаха Зафара увидел и корреспондент Уильям Говард Рассел, считающийся отцом военной журналистики:
«В грязной темной камере сидел хрупкий старик, обвиненный британцами в том, что стал главным вдохновителем грандиозного мятежа — наиболее серьезного вооруженного сопротивления западному империализму, когда-либо происходившего на свете. Я увидел тусклый взгляд глубокой старости над отвисшей губой беззубого рта. Абсолютно безмолвно он сидел на полу день и ночь, уставив взгляд в землю и совершенно не замечая, в какие условия помещен. Некоторые слышали, как по ночам он читал какие-то стихи, которые пытался записывать на стене обугленным концом палки…»
Бахадур II Шах в мае 1858 года, сразу после суда и перед отъездом в изгнание в Бирму. Фотография сделана в Дели двумя фотографами: профессиональным фотографом Чарльзом Шепардом, основавшим в Индии фотостудию Shepherd & Robertson, и военным любителем фотографии Робертом Кристофером Титлером. Коллекция Британской библиотеки.
Бахадур Шах после суда ожидает высылки в Бирму
Казалось бы, и второй снимок «расшифрован». Он сделан сразу же после окончательного освобождения Лакнау от мятежников, найдены даже имена персонажей. Однако, самого Ходсона среди них не окзалось. Он только что погиб в бою. Как сказано в отчете, «от выстрела по ошибке». По другой версии, в освобожденном Лакнау в него выстрелил в упор один из оставшихся там и прятавшихся повстанцев. Кто знает?
А подбоченившийся офицер в кадре — лейтенант Генри Мечем.
Клиффорд Генри Мечем
(какое знакомое имя — помните несостоявшегося любовника королевы-Белохвостиковой в «Стакане воды» Стриба?) был не менее артистической личностью. Играл на флейте, писал стихи и был прекрасным рисовальщиком, не оставлявшим карандаши даже во время войны. О его ратных подвигах ничего не известно. Но сохранились воспоминания о спасении им со дна реки тонущего друга. А еще он опубликовал альбом литографий по своим рисункам, сделанным во время того памятного похода. Ими теперь часто иллюстрируют историю осады и освобождения Лакнау. На снимке ему 27 лет — возраст Лермонтова. Но умер он чуть позднее — в 34, заразившись гепатитом.
Лейтенант Генри Мечем. Фото Феличе Беато. Рисунки Генри Мечема из альбома его литографий «Осада Лакнау»
На обороте одного из рисунков Мечем написал: «Моим будущим читателям с пожеланием многократного возвращения в этот счастливый сезон!»
PS. Я узнал многое о героях этой истории, и у меня остался лишь один вопрос:
Почему столь яркие и одаренные люди убивали друг друга с такой непримиримой жестокостью, что ужасались даже крокодилы?!
Ссылки:
Киплинг. Вторая книга джунглей, «Могильщики»
Резня в Канпуре и картина Патона
Подробное описание осады и освобождения Лакнау (англ)
Марк Твен «По экватору. Глава XXII. Страшные дни восстания»
Фотографии Беато, сделанные в Лакнау
Индийские фотографии Феличе Беато из национального архива UK
«Севастопольский альбом Робертсона-Беато», изданый в России в 1900-1904 гг
О лейтенанте Clifford Henry Mecham
Описание штурма Секундра Багкха с илюстрациями